Неточные совпадения
Наставшее затем
утро также не благоприятствовало проискам польской интриги, так как интрига эта, всегда действуя в темноте, не может выносить
солнечного света.
Поэтому только в хорошие дни,
утром, когда окружающая дорогу чаща полна
солнечным ливнем, цветами и тишиной, так что впечатлительности Ассоль не грозили фантомы [Фантом — привидение, призрак.] воображения, Лонгрен отпускал ее в город.
Утром 6-го декабря, в самый зимний и самый великолепный
солнечный день, с 15° тепла, собрались мы вчетвером гулять на целый день: отец Аввакум, В. А. Корсаков, Посьет и я.
На другой день по возвращении в Капштат мы предприняли прогулку около Львиной горы. Точно такая же дорога, как в Бенсклюфе, идет по хребту Льва, начинаясь в одной части города и оканчиваясь в другой. Мы взяли две коляски и отправились часов в одиннадцать
утра. День начинался
солнечный, безоблачный и жаркий донельзя. Дорога шла по берегу моря мимо дач и ферм.
Следующий день был
солнечный и морозный.
Утром я построил свою команду, провозгласил тост за всех, кто содействовал снаряжению нашей экспедиции. В заключение я сказал людям приветственное слово и благодарил их за примерную службу. Крики «ура» разнеслись по лесу.
Но вот на востоке стала разгораться заря, и комета пропала. Ночные тени в лесу исчезли; по всей земле разлился серовато-синий свет
утра. И вдруг яркие
солнечные лучи вырвались из-под горизонта и разом осветили все море.
С
утра погода стояла хмурая; небо было: туман или тучи. Один раз сквозь них прорвался было
солнечный луч, скользнул по воде, словно прожектором, осветил сопку на берегу и скрылся опять в облаках. Вслед за тем пошел мелкий снег. Опасаясь пурги, я хотел было остаться дома, но просвет на западе и движение туч к юго-востоку служили гарантией, что погода разгуляется. Дерсу тоже так думал, и мы бодро пошли вперед. Часа через 2 снег перестал идти, мгла рассеялась, и день выдался на славу — теплый и тихий.
С самого
утра перепадал мелкий дождик, сменяемый по временам теплым
солнечным сиянием; была непостоянная погода.
Часов в 8
утра солнечные лучи прорвались сквозь тучи и стали играть в облаках тумана, освещая их своим золотистым светом. Глядя на эту картину, я мысленно перенесся в глубокое прошлое, когда над горячей поверхностью земли носились еще тяжелые испарения.
Под этим взглядом он чувствовал себя как-то и хорошо, и жутко, и спокойно, точно в ясное
солнечное летнее
утро, когда все кругом радуется.
— Охотники, кончив весеннюю стрельбу на высыпках, пользуются токами и бьют дупелей из-под собаки: по вечерам — до глубоких сумерек, по утренним зарям — до
солнечного восхода; но по
утрам дупели скоро от выстрелов разлетаются в глухие места болот, иногда не в близком расстоянии, где и остаются до вечера.
Косачи рано
утром, до
солнечного всхода, похватав уже кое-как несколько корма (видно, и птице не до пищи, когда любовь на уме), слетаются на избранное заранее место, всегда удобное для будущих подвигов.
Компания Рогожина была почти в том же самом составе, как и давеча
утром; прибавился только какой-то беспутный старичишка, в свое время бывший редактором какой-то забулдыжной обличительной газетки и про которого шел анекдот, что он заложил и пропил свои вставные на золоте зубы, и один отставной подпоручик, решительный соперник и конкурент, по ремеслу и по назначению, утрешнему господину с кулаками и совершенно никому из рогожинцев не известный, но подобранный на улице, на
солнечной стороне Невского проспекта, где он останавливал прохожих и слогом Марлинского просил вспоможения, под коварным предлогом, что он сам «по пятнадцати целковых давал в свое время просителям».
Каждое
утро восходит такое же светлое солнце; каждое
утро на водопаде радуга, каждый вечер снеговая, самая высокая гора там, вдали, на краю неба, горит пурпуровым пламенем; каждая «маленькая мушка, которая жужжит около него в горячем
солнечном луче, во всем этом хоре участница: место знает свое, любит его и счастлива»; каждая-то травка растет и счастлива!
В половине июня начались уже сильные жары; они составляли новое препятствие к моей охоте: мать боялась действия летних
солнечных лучей, увидев же однажды, что шея у меня покраснела и покрылась маленькими пузыриками, как будто от шпанской мушки, что, конечно, произошло от солнца, она приказала, чтобы всегда в десять часов
утра я уже был дома.
Домой я вернулся, когда солнце уже садилось. Вечерний розовый пепел — на стекле стен, на золоте шпица аккумуляторной башни, на голосах и улыбках встречных нумеров. Не странно ли: потухающие
солнечные лучи падают под тем же точно углом, что и загорающиеся
утром, а все — совершенно иное, иная эта розовость — сейчас очень тихая, чуть-чуть горьковатая, а
утром — опять будет звонкая, шипучая.
Наконец настал первый экзамен, дифференциалов и интегралов, а я все был в каком-то странном тумане и не отдавал себе ясного отчета о том, что меня ожидало. По вечерам на меня, после общества Зухина и других товарищей, находила мысль о том, что надо переменить что-то в своих убеждениях, что что-то в них не так и не хорошо, но
утром, с
солнечным светом, я снова становился comme il faut, был очень доволен этим и не желал в себе никаких изменений.
Наконец мы тронулись.
Утро было светлое,
солнечное и обещало жаркий день. Трава, улитая дождем, блестела под косыми лучами солнца матовым блеском, словно опушенная инеем. По дороге во множестве пестрели лужи.
— Не вдруг, девушки! Мне с самого
утра грустно. Как начали к заутрене звонить да увидела я из светлицы, как народ божий весело спешит в церковь, так, девушки, мне стало тяжело… и теперь еще сердце надрывается… а тут еще день выпал такой светлый, такой
солнечный, да еще все эти уборы, что вы на меня надели… скиньте с меня запястья, девушки, скиньте кокошник, заплетите мне косу по-вашему, по-девичьи!
К сему-то проклятому месту, но не в темную ночь, а в
утро солнечное, Малюта и опричники его направляли бег свой.
Утро было свежее,
солнечное. Бывшие разбойники, хорошо одетые и вооруженные, шли дружным шагом за Серебряным и за всадниками, его сопровождавшими. Зеленый мрак охватывал их со всех сторон. Конь Серебряного, полный нетерпеливой отваги, срывал мимоходом листья с нависших ветвей, а Буян, не оставлявший князя после смерти Максима, бежал впереди, подымал иногда, нюхая ветер, косматую морду или нагибал ее на сторону и чутко навастривал ухо, если какой-нибудь отдаленный шум раздавался в лесу.
Утро, праздничное, великолепное майское
утро, со всею прелестью полной весны, с ее свежестью и роскошью тепла, с хором радостных голосов всей живущей твари, с утренними, длинными тенями, где таились еще и прохлада и влажность, убегающие от
солнечных торжествующих лучей, обхватило Софью Николавну и подействовало на нее живительно, хотя она не привыкла сочувствовать красотам деревенской природы.
Осенью для уженья крупной рыбы по
утрам и вечерам надобно выбирать самые глубокие места; но около полудня рыба уже не прячется от
солнечного зноя, как летом, под траву, кусты, тень нависших берегов и даже тень мостов; напротив, обрадовавшись теплоте
солнечных лучей, она стаями выплывает на поверхность воды, хватает падающие на нее увядающие листья и всяких насекомых. Тут надобно удить как можно мельче и предпочтительно на всяких насекомых.
Заря только что занималась, слегка зарумянивая край неба; темные навесы, обступившие со всех сторон Глеба, позволяли ему различить бледный серп месяца, клонившийся к западу, и последние звезды, которые пропадали одна за другою, как бы задуваемые едва заметным ветерком — предшественником рассвета. Торжественно-тихо начиналось
утро; все обещало такой же красный,
солнечный день, как был накануне.
Воронов с такими же, как он, ребятишками смотрел из огорода на казнь. Это было лет десять назад, очень рано
утром.
Утро было такое же
солнечное, ясное, как и теперь. Воронов вздрогнул, и голова его опустилась так же бессильно на грудь, как у расстрелянного солдатика.
Рано
утром, когда я спал, Мухоедов уехал в Пеньковку один; я проснулся очень поздно и долго не мог сообразить, где я лежу.
Солнечные лучи яркими пятнами играли на задней стене; окна были открыты; легкий ветерок врывался в них, шелестел в листьях плюща и доносил до меня веселый говор леса, в котором время от времени раздавались удары топора; я оделся и вышел на крыльцо, где уже кипел на столе самовар.
В ущельях гор его голос будил сердитое эхо, а по
утрам на озере, когда ловили рыбу, он кругло перекатывался по сонной и блестящей воде и заставлял улыбаться первые робкие
солнечные лучи.
Через два дня после отъезда сына, в
солнечное, безветренное
утро он также ходил по аллее и думал.
Какая ни случись в тот день погода, какие ни будь дела в приказе, непременно пролежит он в поле с
солнечного заката до раннего
утра, поднимая перепелов на дудочки.
На заре встала она с душной постели и, накинув белое батистовое платье, вздумала освежиться воздухом раннего
утра, полюбоваться на
солнечный всход.
Первый летний уповодок от восхода солнца и перекуски (ломоть хлеба) до завтрака (то есть с четырех или пяти часов до восьми часов
утра); второй — от завтрака до обеда (с восьми часов до полудня); третий — от обеда до пáуженки (еда между обедом и ужином), то есть от полудня до трех или четырех часов пополудни; четвертый — от пауженки до
солнечного заката и ужина, то есть до восьми или девяти часов.
Однажды, в холодный и
солнечный день,
утром, когда обе девочки встали, — хворая хозяйка начала набивать хворостом печь, а озорница убежала «свою избу проведать» и долго не возвращалась; но потом хворая слышит, что кто-то отворил дверь, которая вела с надворья в сени, и сейчас же в сенях послышалось блеяние ягненка.
Холод
утра и угрюмость почтальона сообщились мало-помалу и озябшему студенту. Он апатично глядел на природу, ждал
солнечного тепла и думал только о том, как, должно быть, жутко и противно бедным деревьям и траве переживать холодные ночи. Солнце взошло мутное, заспанное и холодное. Верхушки деревьев не золотились от восходящего солнца, как пишут обыкновенно, лучи не ползли по земле, и в полете сонных птиц не заметно было радости. Каков был холод ночью, таким он остался и при солнце…
К
утру дождь перестал. Тяжелая завеса туч разорвалась. Живительные
солнечные лучи осветили обледенелую землю. Людям надоело сидеть в дымной юрте, все вышли наружу и стали шумно выражать свою радость.
Ночью выпал мелкий снежок и тонким слоем покрыл землю. К
утру небо немного очистилось, и кое-где образовались просветы.
Солнечные лучи, прорвавшись сквозь облака, озарили мягкие очертания отдаленных гор, побелевших от снегов, и лес около фанзы Кивета.
В
солнечное погожее
утро на фоне голубого неба, они должны казаться прекрасными, но сейчас не то, — сейчас они, как нищие странники, застигнутые в пути непогодой, прикрытые кое-как разноцветным рубищем, протягивают за подаянием свои мокрые ветви-руки.
Утро воскресенья было
солнечное и ясное. Открыв заспанные глаза и увидя приветливое солнышко, я невольно вспомнила другое такое
утро, когда, глубоко потрясенная предстоящей разлукой, я садилась в деревенскую линейку между мамой и Васей…
Утро стояло
солнечное, светлое. Открыв глаза, я увидела непривычную лазаретную обстановку и вспомнила все…
Стояло такое же
солнечное и теплое
утро, как и тогда… Он сел под одну из сосен вала и смотрел вдаль, на загиб реки и волнистое нагорное прибрежье. Как-то особенно, почти болезненно влекло его к знакомству с Аршауловым.
Случилось то же, что, бывает, случается в очень тихую и сильно морозную погоду. Вечер, мутная, морозная мгла, в которой ничего не разберешь. Пройдет ночь,
утром выйдешь — и в ясном,
солнечном воздухе стоит голый вчера, сад, одетый алмазным инеем, в новой, особенной, цельной красоте. И эта красота есть тихо осевшая вчерашняя мгла.
Утро. Сквозь льняные кружева, покрывающие оконные стекла, пробивается в детскую яркий
солнечный свет. Ваня, мальчик лет шести, стриженый, с носом, похожим на пуговицу, и его сестра Нина, четырехлетняя девочка, кудрявая, пухленькая, малорослая не по летам, просыпаются и через решетки кроваток глядят сердито друг на друга.
А когда
утром увидала на своей постели дрожащие
солнечные пятна и тени липовых ветвей, в моей памяти живо воскресло вчерашнее. Жизнь показалась мне богатой, разнообразной, полной прелести. Напевая, я быстро оделась и побежала в сад…
Потух
солнечный луч за деревней, утонул в голубовато-хрустальном озере. Запахло сильнее цветами, первыми ландышами из леса, птицы прокричали в последний раз свой привет перед ночью, и все уснуло, затихло, замолкло до
утра. На небе зажглась ночная звездочка, яркая, нарядная и красивая. Галя сидела у оконца, глядела на звездочку и вспоминала, как она с мамой часто сидела по вечерам у порога хатки и любовалась звездочками. А маме становилось все хуже да хуже. Она и кашляла-то глуше, и дышала слабее.
Проснулся князь с тяжелой головой. Было ли это следствием копоти свечи, которой был испорчен воздух его спальни, происходило ли это от кошмара-сна, князь об этом не думал. Он был мрачен. Только выйдя на террасу, всю залитую веселым
солнечным светом, и вдохнув в себя свежий воздух летнего
утра, князь Сергей Сергеевич почувствовал облегчение.
Утро стояло яркое,
солнечное.
Было майское теплое
утро. Лес только что пробудился и стоял весь залитый
солнечными лучами, полный благоухания.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам.
Утро было
солнечное и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего
утра слышались выстрелы.